Мать его была собакой, чёрной и большой.
Волк привёл её с собою раннею весной.
Из волчат был тёмной масти только он один,
Чёрный, с жёлтыми глазами лунной ночи сын.
Мать зимой в капкан попала, а отец ушёл.
От тоски он видно где-то смерть свою нашёл.
Был волчонок-одиночка и силён и тих,
Но умом он отличался от волков других.
От собаки перенял он ум и тонкий слух,
А от волка зубы, силу, верный глаз и нюх.
Через год он был крупнее остальных волков,
Обходить умел капканы, ямы и стрелков.
Лучше старых и матёрых мог добыть еду,
Помогал другим волчатам не попасть в беду.
А когда вожак их старый заболел и слёг,
Взял ответственность за стаю сильный, чёрный волк.
Для округи волчья стая с чёрным вожаком
Стала страшным наказаньем, всем он был знаком.
Матери детей пугали: чёрный волк придёт,
И того, кто непослушный в чащу унесёт.
Не догнала его пуля, не поймал капкан,
Обходил он волчьи ямы, чувствуя обман.
Но попал в другие сети, забурлила кровь.
Так бывает, если сердце тронула любовь.
Как отец его, когда-то, он влюбился вдруг
Не в волчицу, а в собаку и замкнулся круг.
За неё он без раздумья жизнь отдать бы мог!
Рядом с нею был он просто глупый, чёрный волк.
Его выследил охотник, с пулей трудно спорить.
Он был быстр, она - быстрее, так уж мир устроен.
Он попался очень глупо, просто как щенок,
За любовь расстался с жизнью сильный, чёрный волк!

Волчица воет на луну.
Волчице в стае одиноко.
Пусть зло она, пусть дочь порока...
Мне не понять ее вину.
И стая волчья проклинает
Волчицы вой, летящий ввысь.
Прислушайся и оглянись,
Как вой ее к луне взлетает!
И лишь Луна поймет ее,
Ведь как волчица одинока,
И тоже - зло и дочь порока.
Волчица плачет, но поет.
Волчицы вой я не забуду.
Ведь люди - та же волчья стая.
А я - волчица та седая.
И этот вой звучит повсюду.

Запах страха и крови, и скомканный снег,
Звуки выстрелов – это охота…
Страшный матери стон и оборванный бег –
Смерть настигла у края болота.
Чьи-то руки подняли тебя над землей,
Снова крики, затвора щелчок…
Ты был только щенком под кровавой луной –
Ты хотел умереть, но не смог.
И возможно судьбой в ту промозглую ночь
Было выжить тебе суждено…
Полу волк, полу пес – все сомнения прочь,
Ты уйдешь и куда все равно.
Твой отец был жестокий и сильный вожак
Гордой стаи волков, как и он…
Твоя мать родилась среди белых собак,
И был ими нарушен закон.
Только плата за счастье была велика –
Запах крови, и прерванный бег…
Ты один, только стынет в янтарных зрачках:
«Ты убил не того, Человек»…
Ты треть жизни провел среди шавок цепных,
Жалкий выродок, странный щенок…
И средь этих печальных терзаний своих
Ты хотел умереть, но не смог.
Ветер выл в вышине, собирая метель,
Ты лежал на земле безо сна…
И казалось, что небо – лесная купель,
Ветер – волк и волчица – луна.
Ты не принял законы и песьи клеше,
И в Хозяина тоже не верил…
И собачья покорность боролась в душе
С пьяной радостью дикого зверя.
Ты не знал, кем ты был, полукровка-изгой
До тех пор, как однажды во мрак
Не услышал над лесом несущийся вой,
Ты хотел умереть и знал как.
Запах страха и крови на стылой земле
Силуэты деревьев из снов…
И янтарные искры в мерцающей мгле –
Это стая свободных волков.
Все должно было кончиться именно здесь,
И сложился в улыбку оскал…
Ты услышать хотел их прощальную песнь
Перед боем, в котором бы пал.
Ты себе представлял это именно так…
В небе кровью умылся восток…
Но когда в центр круга явился вожак –
Ты хотел умереть, но не смог.
Запах страха и крови, дразнящий азарт,
Звездной россыпью падает снег…
Нет для лунного волка дороги назад –
И теперь берегись, Человек.

Мне не нужен ни теплый дом,
Ни уютная темень леса.
Я - Волчонок, да и притом,
Та, как видно, еще повеса.
Я еще потому жива,
Что не ем по апрелю траву.
Пусть лишь злостью своей права,
Но она мне дана по праву.
Я часами могу ползти
За ленивым оленьим стадом.
Могут ноги меня нести -
Ну, а большего и не надо...
Что ты смотришь в глаза, скажи?
Что ты ищешь в чужом сознании?
Что?! Меня отковала жизнь,
И не мне искать оправданья.
Ты не бойся, я проживу,
Потому как уже привыкла
Уходить по луне во тьму,
Вдоль по следу ступая тихо,
После - слизывать с морды кровь,
Вспоминая часы охоты.
Эта жизнь не считает слов...
Впрочем, это - мои заботы