В середине июля я твердо решил: довольно пассивных наблюдений, пора
приступать к изучению охотничьей деятельности волков по-настоящему.
Столь благое намерение отчасти объяснялось тем, что под грудой
грязных носков, скопившихся за неделю, я наткнулся на давным-давно
затерянный оперативный приказ.

Мои наблюдения в палатке продолжались добрую часть июля, но мало что
прибавили к уже имеющимся сведениям о волках. Волчата быстро росли и
требовали все большего количества пищи. Поэтому Георг, Ангелина и Альберт
вынуждены были тратить много времени и сил на охоту вдалеке, а те немногие
часы, которые им удавалось провести в логове, они спали непробудным сном -
добывание корма для волчат превратилось в изнурительное занятие. И тем не
менее волки по-прежнему продолжали изумлять меня.

  Место нового логовища было идеальным с волчьей точки зрения, но я
этого не находил - нагромождение валунов мешало моим наблюдениям. К тому
же карибу начали понемногу возвращаться с севера, и охотничий азарт
полностью овладел тремя моими волками. И хотя они по-прежнему проводили
большую часть дня в летнем логове или поблизости от него, ночные походы
так изнуряли их, что они только и делали, что спали.
Время тянулось убийственно медленно, но дядюшка Альберт спас меня
отскуки - он влюбился.

  Всю третью неделю июня Ангелина была неспокойна. Видимо, домашний
образ жизни ей надоел. Когда Георг и Альберт по вечерам отправлялись на
охоту, она провожала их - вначале не дальше сотни шагов от логова, но
однажды пробежала свыше четырехсот метров, а затем нехотя повернула к
дому.

Утек, как натуралист, обладал множеством редких качеств; из них не
последним было его бесспорное умение понимать язык волков.
Еще до встречи с Утеком я обратил внимание, что разнообразие и
диапазон голосовых средств Георга, Ангелины и Альберта значительно
превосходят возможности всех известных мне животных, за исключением
человека.

То, что Утек признал меня, благотворно повлияло и на Майка. Тот явно
начал сдавать позиции. Правда, он по-прежнему не сомневался, что у меня "в
голове не все дома" и без соответствующего надзора я могу быть даже
опасен. Тем не менее Майк стал обходительнее (насколько позволяла его
замкнутая натура) и по возможности старался быть мне полезным. Последнее
обстоятельство было весьма кстати - появилась возможность использовать его
в качестве переводчика во время бесед с Утеком.

 Я, установил, что летом волки питаются главным образом полевками, но
этим моя работа в области диететики не исчерпывалась. Я прекрасно понимал,
что сообщение об открытии взаимоотношений полевка - волк произведет
настоящий переворот в науке и будет встречено с недоверием, возможно, даже
подвергнется осмеянию, если не будет подкреплено солидными обоснованиями.

Прошло несколько недель с начала полевых наблюдений, а я по-прежнему
был далек от решения краеугольной проблемы: чем же питаются волки? А ведь
это моя основная задача, так как получение ответа, нужного моим
нанимателям, являлось, в сущности, целью экспедиции.
Карибу - единственные крупные травоядные, которые в значительном
количестве встречаются в арктической тундре.

Моя небольшая территория, окруженная чужими владениями, была выделенас соблюдением существующих правил; волки признали ее самостоятельность ини разу не нарушали границ.